Баянчик...
Друган мой, Колян, на работу новую устроился. И по этому поводу нихуйова так проставился. Пазитиф канешна, но бля посреди недели такой хуйнёй занимацца - по любому западло. Напиткоф накупил я eбу – каждай твари па паре, ф смысле асартимента.
Весело было, хуле гаварить - но утро убило напрочь. Такого пахмелья у миня давно не было. А хуле делать - проблевался, позафтракал, исчо проблевался и на работу папесдавал.
Сижу, работать нимагу, руки трясуццо, сасредаточинно пережовываю пачку орбита с марознай сцука свежестью. И нимнога так переживаю – хуле на совесчание пригласили за каким то хером, а я такой бля никакой бля.
Хуяк, Колян мудило звонит:
- Здарованах … бля песдец … а чо фчера за тёлки были?
- Да какие фпесду телки бля. Похмелиццо бы.
- Ну так пифка ебани, проблемы то.
- Не, запалят фпесду, мне на савесчание черес час песдовать исчо.
- А ты клизмой хуякни.
- Эт как?!
- Как бля - в жопу, ёпта.
- Ты ахуел? Ахтунг!
- Заебал уже с ахтунгом сваим. Медицина ето. Мой братан, когда на КАМАЗе работал, тока так и похмелялся, беспесды. И что характерно - никакого запаха. Я ща тож клизмачку ебану наверно, хуле - работа новая, палицца не хочецца.
- А скока нада то?
- Пива? А хуй его знает. Бутылки по любому хватит.
Хуле - посидел, подумал, партфель взял и типа я па делу – съебался в аптеку. Взял клизму на поллитра, балтику третью и абратно на работу. В сартир заруливаю. Сцуко надо было с братом колянафским перетереть - как он переливает пиво в клизму, должна быть какаита технология у опытных пацаноф.
Пиво бля пениццо и ниохотно так миняет темнату стикла на ризину клизмы. Но бля перелил, пралил правда нимного, но бля хуле.
Штаны стягиваю, раком фстал, лбом в бачок уперся – сцуко холодный бля што песдец - но с похмелья ничо так, даж легче стало. Начинаю вводить мидицинский инструмент в жопу, а сцука хуйова так идёт – ачко сжалось, инородный предмет по идейным соображениям принимать отказываецца.
Хуле, на трубку плюнул и ничо так, засунул карочи. Давлю на грушу, пиво пошло тока сцука опять же пеницца и пена ета йобаная из ачка выливаиццо и на штаны капаит. Хуйня, я бумаги сартирнай на штаны побросал и аккуратнинько так процидуру закончил. И что характерно – полегчало. Беспесды.
Тока я бля до места сваиго рабочего дошёл, присел и бля фскачил как ашпаренный. Срать!!! Срать, бля!!! Подпёрло што песдец, можит пиво какое некачественнае – хуй знает. Лечу в сортир, за ручку дергаю – занят бля.
Похуй, ломлюсь в саседний, с бальшой буквай Жо на двири. Еле успел штаны снять – забило фонтаном. Сцуко исчо и пеницца, фсю жопу се забрызгал.
Пра унитаз васче молчу, ето надо видеть. Хуле, жопу подтёр со всех старон, ноги тож оптёр где набрызгало. Выхажу - а там замглавбуха, Леначкабля. Посмарела на меня странно как то и заходит. Дверь закрыла, слышу «ой бля, мамочки…. ».
Хуямачки, ёпта - но как то нилофка нимного стало.
Тока на рабочее место сел - опять бля позывы на посрать. Хуле, хуйачу по новой. Как раз Леначкабля вылазит. Из буквы Жо. Я на ниё не смарю и у буквы Мэ ручку дёргаю – занято.
Хуле делать, мима Елены ебашу в Жо.
Дверь закрыл, слышу «казззёл». Хуле, он и есть но што мне, обосраццо штоль.
А ничо так - Ленок сортир отмыла за мной, хозяйственная баба. Мне такие нравяцца – мужик насрал, убрала. И груть у ние песдатая.
Примерно об етом я думал, пока срал пеной.
На рабочее место иду, начальник нафстречу. «Хуле бродиш - бигом на савесчание, начинаеццо уже».
Заходим, садимся. Чуфствую в районе прямой кишки неприятное бурление и позывы на опорожниццо. Сканцентрировал фсе внутренние резервы аргонизма, тирплю. О чём было совесчание и нах миня звали я так и нипонил, паскольку занят был борьбой с собствинными жиланиями.
Из приёмнай выскакиваю и бигу ф сартир. По дороге опять Ленабля попадаиццо. «Подожди», - грит, - «я вот што тибе хотела сказать…». Я остановился, мышцы очковые нипроизвольно расслабились и по ноге моей потекла теплая струйка раствора третьей балтики с дерьмом. Причом с характерным звукавым сопровождением.
Так я и не узнал, што она мне хотела сказать. Она подвисла нимного - а я, пользуясь етим, съёб.
Хуйачу в отдел, партфель хватаю, на ходу бросаю «я домой, соседи пазванили дом наш горит», и пока никто не успел чонить спрасить-сказать, съёбываю.
В митро западло обосранным ехать, неэстетично как-то. Ловлю тачку и на заднее сиденье. Вадила фсю дорогу подозрительно на миня касился и окно на полную открыл. Я тожи открыл, но больше ис солидарности, по мне так особо и не пахло.
Домой пришёл - и в сортир сразу. Вот на етом моменте етой беспесды груснай истории я наконец и отосрался от души. Потом бросил адежду в стиральную машину, достал холодного пифка, только собрался расслабиццо - Колян звонит:
- Как смотриш на после работы похмелиццо?
- Да я дома васче, а ты чо не похмелился исчо?
- Так работа новая, хуй знает исчо как отнесуццо, а ты чо дома то?
- А клизма?
- Да какая фпесду клизма – смиёшъся, ёпта? Гыгыг… а ты чо - сделал?!
- Гыгы - да я мудак, штоль, отпросился - вот сижу, похмеляюсь...
- Так я зайду после работы?
- Да как хош...
Какое то неприятное чуфство после разговора осталось.
Мудак я, штоль?