Sexy:
я так благодарна тебе что ты спас меня и я хочу отблагодарить тебя. Я подхожу к тебе и крепко целую, мои руки опускаться все ниже к повязке я беру в руки твой твердый член.

ш:
стоп, ты вся грязная в копоти, забыла? Тыж с самолета хрякнулась, лоб разбит! Я беру тебя на руки несу к морю, помыться. По дороге я спотыкаюсь, и мы падаем в грязную лужу, где были большие пиявки которые впиваются тебе в жопу

Sexy:
?

ш:
я закидываю тебя на плечо и бегом бегу к мору, пиявка опасна, она выпила почти всю твою кровь. Твое лицо стало бледное как задница не знающая загара!! Еще чуть- чуть и я потеряю тебя, а я не хочу я три года без бабы!!!!!

Sexy:
Че за хуйня?

ш:
Извини разошелся

Sexy:
Иди на хуй!

ш:
ладно прости, я занес тебя в море пиявка отпала. Мы стоим по пояс в воде. Я начал целовать тебя в губы? плавно переходя на шею потом грудь.

Sexy:
я хочу тебя очень сильно!!! Возьми меня я уже не могу ждать

ш:
беру тебя на руки несу на берег. я положил тебя и продолжил свои ласки

Sexy:
я сняла с тебя повязку и начала ласкать твою плоть

ш:
я кончил?. Извини что на лицо

Sexy:
так быстро… я еще ничего не делала!

ш:
я три года бабу не видел

Sexy:
ну ты еще можешь?

ш:
Да Я наклоняюсь к тебе чтобы исполнить то чего желал, но в это время из джунглей выходит балу

Sexy:
Кто?

шмытик:
кореш мой медведь. Он тож хочет, и я жду в сторонке, пока он кончит

Sexy:
все нах пошол

- Большой оригинал, - вздыхал Зураб Цинандали, - это ж надо - летучая мышь...
- Это что! - хрипло возражал ему местный алкоголик Василий, смачно высасывая очередную кружку пива и с треском раздирая каменной твердости воблу. - Вот я помню, в Анголе! Оказывали мы тогда помощь братскому народу, ну и все такое. И вот как-то в джунглях наткнулись на паренька. Больно ловко по деревьям прыгал, ну прямо обезьяна. И при этом... - тут Василий делал торжествующую паузу и обводил мутными глазами каменные лица посетителей, - чистый английский лорд! Ну вылитый! Так и звал себя - лорд Грэйсток.
- Он что, по-нашему говорил? - интересовался обычно кто-то, пока другие давились смехом ("Во Васька дает!").
- А то! - утвердительно булькал Василий. - Зураб Реваныч, еще одну! Говорил, конечно. По-английски, да мы все тогда английский знали как полагается. Ну там: "Стой! Ложись! Где находится ракетная батарея? Кто командир?" А я лучше всех. Узнал, что зовут его Тарзан по-ихнему. Ну, мы его сначала на диверсии отправляли, унитовцам базы взрывать. Но потом у паренька взыграло а-рис-то-кра-ти-чес-ко-е прошлое, и он того, отказался помогать восставшему народу сбросить ярмо...
- И что?
- Ну как что? Наш командир шутить с ним не стал. Прислонили лорда к пальме и шлепнули. По законам военного времени, как полагается. Сначала он по лианам упрыгать хотел, но от нашего "калаша" не сильно разбежишься. Там же и закопали.
По крыше пивной загрохотали шаги.
- Во! - поднял палец Василий. - Снова этот Бэтмэн нарисовался.
- Кто-о? - удивленно спросил Санька Кислицын, студент техникума, приехавший погостить к родителям.
- Бэтмэн, - хрипло прошипел знаток Анголы.
- Это... Человек-кровать, что ли? - растерянно спросил Санька, пошевелив губами в раздумьи, вспоминая школьный курс иностранного языка. Пивная грохнула смехом, и шаги сверху остановились.
- Сам ты раскладушка! - обиделся Василий, опрокинув в глотку остатки пива. - Не "бэд", а "бэт"! Летучая мышь то есть!
Он махнул рукой и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
- Человекомышь... - сказал Санька в наступившей тишине.

А в Красном Перегоне с появлением Человекомыши и впрямь стало поспокойнее. Угомонились и покойники с местного кладбища, которые взяли дурацкую моду таскаться вечерами под окнами и стучать в стекло, требуя на помин души, и непременно почему-то пельменей на закуску.
Затих в Ревзинском карьере гигантский омар, по слухам, выпущенный туда еще мальком из банки с консервами и доросший до десятиметрового размера. Жаловались на него Рыбнадзору, но и те ничего сделать не смогли, только лишь чуть не угробили свой старенький катер. А вот Человекомышь, похоже, смог - потому что оторванную правую клешню омара Зураб Цинандали нашел у порога своей "Розы Марены", и долго радовался молотком выстукивая из хитина нежное мясо.
Перестали бузить в подвале общественной бани девятихвостые лисы-оборотни, особенно когда один из них был пойман и ощипан с задних лап до кончика носа. Голый лис не вынес позора и удавился, сунув голову в крынку из-под молока, а остальные как в воду канули.
И циклоп Матвеич, проживающий на развалинах старой пилорамы, не пугал больше грибников, швыряя у них над головой саженного обхвата бревна. Неприятно было, многие даже совсем забывали, для чего шли в лес, оставляли ведра с грибами валяться на траве, и потом их приходилось отпаивать водкой в кабинете участкового. Но на этот раз Матвеич сам пришел и сдался под честное слово, прижимая трехпалую лапу к свежему синяку под выпученным глазом и невнятно ругаясь на шумерском.
А в заброшенном доме у леса, где раньше тетка Поля самогонку гнала, теперь затихли стоны и звон цепями по ночам. Кое-кто даже рассказывал, что видел, как перед самым рассветом из дверей дома выбежал скелет в ржавых кандалах, хватаясь за голову, и понесся прочь, а за ним - Человекомышь. Да кто ж таким рассказам поверит? Это ж сколько надо принять, чтобы ночью мимо домика таскаться?
Самое главное, что вечная Черная Слизь, которая лужей растекалась поперек единственной дороги от тракторной станции до поселка, тоже высохла. Раньше ее приходилось все время огибать по краешку, ожидая, что вцепится липкими щупальцами и пережует резину на колесах. Когда Слизь высохла, на дне глубокой ямы обнаружилась целая прорва свиных и коровьих костей, а кроме того - скелет Джульбарса, породистого кобеля. За его исчезновение хозяин, директор продмага, очень сильно ругался, подозревая Василия. Как выяснилось, незаслуженно.

В общем, спасибо супергерою говорили многие. И все изо всех сил делали вид, будто знать не знают, кто он такой.
А ведь понятно было сразу. Витёк Крупин, парень рослый и смелый, не так давно из армии вернулся, из десантных войск. Безотцовщина, конечно - а мать все время рассказывала, что папаша Витька спустился к ней с неба на крыльях, и она ему отдала свою девичью невинность, даже не спросив паспорт. Смущала парня такими рассказами, в школе над ним смеялись, но мать твердо стояла на своем.
Выходит, довела-таки сына, убедила.
Ну, может оно и к лучшему оказалось.


© http://leit.livejournal.com/

А может ты всю ночь курсовую чертила. Вычерчивала линии всякие, буковки линеечкой замеряла. Чтоб дурак этот лысый не начал орать «Не по ГОСТ-у у вас тут. А ведь я говорил, что девушка инженером быть не может. Шла бы в филологический.» А под утро смотрило тебя, а будильник не сработал совсем. И бегала ты по комнате, недочерченное мучение свое в тубус запихивая, а гладить некогда было. Или утюг как раз вчера, соседка одолжила и не принесла. Напялила ты на себя вещь мятую, в зеркало глянула – «А! И так сойдет. Не видно почти.» А сама как на улицу, под другое освещение вышла – так видно оказалось. Еще как видно. Вот и едешь к дураку этому лысому, решая, что если чего, слезами покроешься и будешь ему канючить «Ну Игооорь Валентииинович.. Ну я всю нооочь чертила. Глаза вона красные, ненакрашенные. Погладить батник не успела даже. А меня из за вас не допускают. А вы поставьте, а я вам потом обязательно-преобязательно все начерчу-перечерчу-исправлю. Вот чесслово!». И знаешь ведь, что не выйдет, но все равно надеешься. Потому как мятая одежда – еще не повод надежду терять.

А может ты вчера на вечеринку ходила, и с непривычки да с голодухи наклюкалась там так, что слово «Кышь» даже по слогам произнести не могла. И отключилась там. Спала себе в ванной одетая, вот и помялась вся. А в тубусе у тебя бутылка пива болтается, потому как и здоровье поправить неплохо бы, и в корпусе, если из тубуса бутылку пива достать, мощный прикол получится. Все девчонки умрут со смеху и переговариваться будут восхищенно «Вот ведь раздолбайка!! С перегаром, помятая, в тубусе – пиво и в институт заявилась.» А лысый Игорь Валентинович скажет «Вот баба! Похлеще любого мужика будет!» и зачет влепит. Из расположения к тебе или чтоб остальных позлить.

А может ты просто - неряха, коза и нигилистка, веянием вермени по голове ударенная. Дескать - «А плевала я на вас всех!».
Тогда нифига ты не трогательна и не прекрасна. Смотреть даже противно. С будуна еще небось... Овца.


© фрумыч