еще перечитал немножко шекли, которого очень любил в детстве.

шекли до сих пор торт, особенно в рассказах. теплый, ламповый, смешной. не останется в веках, не на разрыв вообще, но часто и не нужно на разрыв.

ну, то есть, местами наивно, конечно, но из старых фантастов он сохранился лучше многих, потому что писал, в общем-то, про людей.

для меня в свое время было шоком, что шекли в штатах забыли. это в россии он был звездой первой величины, а на родине его уже в семидесятых почти перестали издавать, а в восьмидесятых и дальше он вообще перебивался случайными практически заработками.

мне всегда казалось, что это дико несправедливо, и это, конечно, дико несправедливо, но, на самом деле, случилось вот что.

в разгар своей писательской карьеры шекли все бросил и уехал на ибицу жрать наркотики, чем и занимался чуть ли не десять лет.

жилось ему весело, но, как следствие, не писалось, и из обоймы он выпал.

после ибицы он поехал в юго-восточную азию, там тоже жрал все, что найдется, нелегально переходил границу бирмы, чтобы раскуриться с местными шаманами, ну и вообще ни в чем себе не отказывал.

"хотел бы я сказать, что мудрость востока уняла мой беспокойный ум", — написал шекли в короткой автобиографии. — "но ничего такого не случилось."

все это время авторы советских предисловий, ничего не зная о приключениях шекли, сообщали советским читателям, какой он замечательный гуманист и наверняка критик буржуазной действительности.

а критик лизал марки.

уже в европе шекли поймал bad trip, решил завязать с наркотиками и вернулся в нью-йорк. там он два года проработал редактором в издательстве, но в нем внезапно проснулся писательский зуд, так что он уволился, примерно в двадцать пятый раз женился и уехал писать книжку.

вообще, надо сказать, что шекли в любой сложной ситуации женился и уезжал (иногда в другом порядке).

аванса за книжку хватило на автомобиль и палатку. следующие несколько месяцев шекли жил в кемпингах, питаясь порошковым супом, и писал.

шекли дописал книжку, отдал ее издателю, получил очередной аванс, продал права киношникам, жена ушла, он полгода думал, а потом попытался с ней помириться, но ничего не получилось и, как пишет шекли, "я почувствовал себя очень одиноким".

через две минуты после этого он переехал в портленд, где женился на инструкторе по йоге.

с ней он тоже потом несколько раз расставался, конечно.

и вот с одной стороны, его, конечно, немного жалко, потому что ну реально один из лучших фантастов середины двадцатого века оказался довольно прочно забыт.

а с другой — пока айзек азимов с ужасом следил за своей прогрессирующей близорукостью, шекли выходил из своего трейлера, брал котелок и переходил границу бирмы.

— любимая, — говорил шекли, на всякий случай избегая обращения по имени. — я покажу тебе... черт, у тебя есть зажигалка?
[Владимир Гуриев]